Макс Фадеев: на «Евровидение 2009» выставлю новый проект

Имена членов жюри национального отборочного конкурса “Евровидение”, который прошел в прошлое воскресенье, держались в секрете до начала телетрансляции.

Секретность была оправдана тем, что взволнованные продюсеры могли наброситься на несчастных с просьбами, мольбами и “предложениями”, от которых невозможно отказаться.

Поэтому все с замиранием сердца наблюдали, как чинно усаживались за свои пюпитры композиторы Игорь Крутой, Владимир Матецкий, Максим Фадеев и высокие чины телеканала “Россия” Сергей Архипов и Геннадий Гохштейн. Немножко расстроились, что не было Аллы Пугачевой, в участии которой почему-то никто не сомневался, и немного изумились фигуре Макса Фадеева — самого, пожалуй, неформатного персонажа из этой сиятельной компании. Мнение поп-гуру, снарядившего в прошлом году на “Евросонг” в Хельсинки группу “Серебро”, тем не менее представляется наиболее любопытным.

— Макс, доволен ли ты как член жюри результатами отборочного конкурса “Евровидения”?

— Мне кажется, что такая система (открытого конкурса) должна быть в принципе всегда, - рассказывает Максим "МК". -  Прежде всего потому, что, на мой взгляд, “Евровидение” — это конкурс самодеятельной песни. Это очевидно. В Англии на “Евровидение” не выставляют Стинга, а во Франции — Милен Фармер.

— Значит, твое “Серебро” и Дима Билан у нас — “самодеятельная песня”?

— “Серебро”, когда их посылали в Хельсинки в прошлом году, были совершенно неизвестными артистами, и на тот момент их можно было назвать “самодеятельными”. А у нас “Евровидение” культивируют как некое мегасобытие, чуть ли не как Олимпиаду. Может, нам просто праздников не хватает? В принципе мне очень нравится все, что там происходит. Но просто не нужно ничего преувеличивать. Как говорится, без фанатизма. Поэтому очень правильно, что в этом году был открытый отборочный конкурс, и на нем показали много самодеятельных артистов. Я, например, для себя открыл очень интересных людей, некоторым из них собираюсь сделать предложение для работы. А что касается Билана, то, конечно, он настоящий профессионал. Я просто говорю, что мы все время отправляем на “Евровидение” именно профессионалов, звезд, а все остальные отправляют самодеятельность.

— Макс, прости, что перечу такому мегагуру, но, мне кажется, ты заблуждаешься. Олимпиада не Олимпиада, но в прошлом году “Евросонг” посмотрели 400 миллионов телезрителей — от Австралии до Канады. Бельгия в Афины отправила в 2006-м европейскую мегазвезду Кейт Райан. Джонни Логан из Ирландии и Карола из Швеции, выступавшие на “Евросонге” по три раза, в своих странах такие же мегазвезды, как у нас Киркоров и Пугачева. Селин Дион тоже была не в самом начале карьеры, когда участвовала в конкурсе. Dana International в Израиле круче, чем здесь Зверев, Моисеев, Пенкин и t.A.T.u вместе взятые. Не говорю уже про Анну Висси, Сакиса Руваса и Елену Папаризу — в Греции их считают национальным достоянием. Lordi в Финляндии — то же, что у нас “Ария” с “Алисой”, их именем даже улицы называют. Список можно продолжать долго.

— Правда? Я просто не знал. Я же в этом “Евровидении” совсем не ориентируюсь. Мне казалось, что там — одна самодеятельность. Тогда отзываю свои слова обратно. Раз так, то пусть едут звезды.

— Ты был членом жюри, коллективное мнение которого совпало с выбором телезрителей. Ты лично тоже голосовал за Билана?

— Не могу говорить за все жюри. Я могу сказать за себя. Я поставил по 10 баллов (у жюри это была высшая оценка) только трем участникам — Билану, Лазареву и Воробьеву. Что поставили остальные члены жюри, я не знаю, и спрашивать у них было бы не очень корректно. Воробьев мне показался правильным, потому что его “Калинка” могла бы сработать на западную аудиторию — такая поп-фольклорная экзотика из России. Лазарев понравился тем, что он был абсолютно европеизирован и выглядел бы там своим в доску, а у Билана мне понравилась песня. Фирменная красивая песня.

— Хоть ты и скромничаешь, что в “Евровидении” ни в зуб ногой, но все-таки в прошлом году ты там был, мед-пиво пил, “Серебром” звенел… Не думаешь ли, что песня Билана Believe Me, даже по сравнению с Never Let You Go, далековато забрела в сторону от так называемого евроформата?

— А может быть, это и неплохо. Это сможет его как-то выделить — уже не просто вылезающими из рояля девушками, а музыкально. Мне кажется, это красиво будет.

— “Серебро”, впрочем, тоже прогремело во многом за счет своей “неформатности”. А что ты думаешь о Панайотове? По сводному результату он совсем немного не добрал до Билана.

— Он очень хорошо пел. Но мне кажется, что и по музыке, и по образу он как-то остался далеко в 80-х. Мне кажется, что для сегодняшнего “Евровидения” это немножко старомодно. Но за само пение он заслуживает несомненной похвалы. А Билан и Лазарев все-таки шли в ногу со временем.

— Ты когда-нибудь еще вернешься на “Евровидение”?

— Я думаю о том, чтобы на следующий год выставить новый проект. У меня есть кое-какие идеи.